– Да, уже полтора года.

Он кивнул, отмечая про себя этот факт.

– И тебе это нравится?

– Да.

– Как и работа для пекарни?

Она помедлила с ответом.

– Армстронги хотели забрать из школы Фреда-младшего и Билли, чтобы они помогали в пекарне. Их можно понять, но я подумала, что это неправильно. Еще хотя бы год или два обучения, и тогда от них будет куда больше толку. Роб освоил практическую сторону дела и вполне с этим справляется, но кому-то нужно было заниматься счетами, вот я и вызвалась.

– Выходит, ты у них за счетовода. И тебе за это платят?

Дора улыбнулась:

– Мы бесплатно получаем свежий хлеб. И можем пользоваться их фургоном для воскресных поездок. И еще: когда Роб засыпает во время пикника или в твоем старом кресле после того, как принесет счета, я могу использовать его как модель и рисовать хоть целый час, а он не сдвигается ни на дюйм. По-моему, это справедливый обмен.

Он кивнул:

– В любом случае, будет намного дороже и хлопотнее искать нового поставщика для фабрики, если Армстронги с этим не справятся.

– Ты вроде собирался проведать мистера Армстронга до своего отъезда в Лондон? – спросила Дора, глядя на него поверх бутерброда с джемом. – Роб сказал об этом Мэри, когда утром привозил хлеб.

Беллмен нахмурился. А ведь верно. Он обещал.

– Я обязательно к ним загляну. Но сейчас… – Он сделал жест в сторону письма, лежавшего на краю стола.

Письмо было от Верни, который сообщал о множестве самых разных вопросов, возникших за период недолгого отсутствия Беллмена, – с тем чтобы он все заранее обдумал и по возвращении был готов принять меры. И тотчас же его охватил позыв к действию: в Лондоне ждали дела, не терпящие отлагательства.

– Мне срочно нужно в Лондон, – сказал он.

Он уже не мог усидеть на месте и поднялся из-за стола, не дожевав последний кусок и на ходу вытирая губы салфеткой.

– А что такое с мистером Армстронгом?

– Он умирает, – сказала Дора ровным голосом.

– Передай, что я загляну к ним в следующий приезд, – сказал он, как будто не расслышав ее слов, по пути к двери бросил салфетку прямо на пол и через секунду был таков.

– В следующий раз будет уже поздно, – сказала Дора, обращаясь к захлопнувшейся двери.

И откусила еще кусочек от своего бутерброда.

Чтобы ничего не забыть, Беллмен делал пометки в блокноте. И при следующем обмене письмами с Недом он сообщил, что похороны владельца уиттингфордской пекарни, много лет снабжавшего завтраками Беллменскую фабрику, будут организованы и проведены компанией «Беллмен и Блэк» за его, Беллмена, счет. По такому случаю не мог бы Нед в подходящий момент уведомить об этом миссис Джинни Армстронг, а также выступить посредником между ней и мистером Латимером, распорядителем от компании «Беллмен и Блэк», дабы все было устроено согласно пожеланиям семьи покойного? Записку соответствующего содержания он направил мистеру Латимеру, отвечавшему в его фирме за организацию похорон.

Несколько недель спустя Беллмен в своей обычной манере – быстро и уверенно – разбирался с документами, внушительная стопка которых скопилась на его столе. И вдруг замер, глядя на очередной листок.

Что это такое? Счет за похороны, организованные компанией «Беллмен и Блэк» без взимания платы с клиента? Фамилия: Армстронг…

Фред!

Кровь мгновенно прилила к лицу, сердцебиение резко участилось. Одновременно что-то сдавило ему горло.

Одним росчерком – торопливым и менее разборчивым, чем его обычная подпись, – Беллмен подмахнул счет и сразу перешел к следующему документу.

Он работал сосредоточенно, даже очень сосредоточенно. Он работал очень быстро и еще быстрее. Каждая его минута, каждая секунда, каждая доля секунды были посвящены только работе. Когда стопка документов на столе иссякла, он занялся сложным анализом, на днях подготовленным по его просьбе бухгалтером и теперь дожидавшимся своего часа. Делая пометки и составляя список запросов, он просидел до рассвета и напоследок разродился многостраничным комментарием. Потом нашлись еще кое-какие давно отложенные дела. И к тому утреннему моменту, когда в дверь кабинета постучал явившийся на работу Верни, он уже напрочь забыл о приливах крови, сердцебиении и сдавленном горле, а похороны Фреда стали для него чем-то относящимся к далекому прошлому.

24

Верни положил на его стол сводный отчет и еще несколько сопутствующих документов. На сей раз в движениях его сквозила какая-то неуверенность.

– Думаю, вам стоит взглянуть и на это, – сказал он, кладя поверх деловых бумаг свежую газету.

Беллмен взглянул: газета была свернута таким образом, чтобы на виду оказалась статья, подписанная одним маститым литератором. Судя по заголовку, в статье критиковались неумеренные траты британцев на похоронные ритуалы.

– И этот туда же? – Беллмен пробежал глазами текст. – Не вижу проблемы. Такие статьи настраивают людей против шарлатанов от ритуального бизнеса и тем самым направляют их к нашим дверям. Это все к лучшему.

Верни кивнул.

– У меня на сегодня все, если я вам больше не нужен.

Они распрощались.

Это был последний день октября, и, хотя за окном лил хмурый дождь, настроение у Беллмена было самое радужное. В последнюю пятницу каждого месяца начальники отделов сдавали ему отчеты по результатам своей деятельности за прошедшие четыре недели, фиксируя колебания продаж по разным группам товаров и факторы, на это влияющие. Большая часть информации уже была ему известна – недаром он трижды в день совершал обходы, – и все же Беллмен с удовольствием предвкушал этот час после закрытия магазина, когда он останется наедине с отчетами. Рост либо снижение спроса на шляпы и причины этого; неожиданный всплеск интереса к гагатовым украшениям со змеиными мотивами; затоваренность канцелярскими наборами и перебои с поставками итальянских перчаток, – Беллмен питал неослабевающий интерес ко всем нюансам своего бизнеса. Грандиозные похоронные церемонии – как, например, похороны графа Стэнфорда двумя месяцами ранее – могли вызвать скачок прибылей почти во всех подразделениях «Беллмена и Блэка». По мере чтения отчетов у него то и дело возникали вопросы и замечания, и тогда на полях появлялись вопросительные знаки, стрелочки или пара-другая слов. Он не упускал из виду ничего.

От текстов к цифрам: на очереди была сводка от главного бухгалтера. В данном случае Беллмену достаточно было лишь окинуть взглядом страницу, и ошибка, окажись она там, сразу бросалась ему в глаза, как статуя, вдруг очутившаяся среди танцоров в бальном зале. Он просмотрел ряды и столбцы цифр, не найдя никаких погрешностей. Но самая нижняя строка вызвала у него крайнее недоумение. Он поднес бумагу ближе к глазам, потом отодвинул и посмотрел издали. Затем бросил листок на стол и задумчиво вперил взор в произвольную точку на стыке потолка и стены. Что бы это значило?

Это был еще один удачный месяц, не так ли? Нескончаемым потоком в магазин шли скорбящие, прицениваясь, выбирая, оставляя здесь свои деньги и уходя успокоенными. И на замену каждому клиенту, у которого истекал срок траура, находился кто-то новый, только что в траур вступивший. Да и первая из этих категорий клиентов вовсе не была гарантирована от повторных визитов в «Беллмен и Блэк» в связи с кончиной еще кого-нибудь из близких: согласно широко распространенному предрассудку – к чему его развенчивать? – однажды приобретенная траурная экипировка впоследствии не хранилась дома «на всякий случай», ибо это могло накликать беду. А если клиент сам отправлялся к праотцам и уже не мог лично потратить в магазине ни пенни, он и посмертно вносил еще один, и немалый, вклад в процветание фирмы… И пусть себе поэты и писатели публикуют в прессе десятки статей с призывами сократить разорительные траты на похороны, это не имеет значения. Пока люди продолжают умирать, их родственники будут приходить в «Беллмен и Блэк» за погребальным реквизитом и новыми черными нарядами…